БИОГРАФИЯ ЧИТАТЕЛЯ
До десяти ребёнок не читал —
Хотелось бегать, прыгать и играть,
И бабочек ловить, и запускать
Воздушных змеев. Ловко запускал.
А в десять он болел, и в лабиринт
Вступил, открывши Гоголя тогда.
Над лабиринтом пёстрая звезда,
Попробуй размотай его, как бинт.
Альтернативный отворился мир —
Что рядом игры, бабочки, жуки,
Коль книжные прельщают огоньки,
Огни, сиянье, золотой эфир?
БЕДНЫЕ ЛЮДИ
Истинность людей, их очевидность.
Пол в бараке грязен и щеляст.
Если пить — то бытия размытость
Думать чётко вряд ли даст.
Не даст.
Бедные! Потраченное время
Не посеешь золотым зерном.
Бедные в Москве, Нью-Йорке, Риме
Сколь отличны? Жизнь прольёшь вином.
А над «Бедными людьми» когда-то
Плакал я. Я вырос, не богат.
Сколь окрест действительность богата
Красками расскажет мне закат.
Сердце будет бедным, коль не любит,
Сердце не умеет не любить.
Ясный летний свет меня голубит,
Сердце грустно грустью погубить.
Бедность духа, бедность жизни — между
Этими понятьями проран.
В руку — будто хлеб — не взять надежду,
На душе от жизни много ран.
* * *
Когда сознанье хлещет боль
Хвостом, как адовая рыба —
Припомни — в мире есть любовь.
Ты жив — скажи на том спасибо.
Закаты есть, восходы есть,
Свет совершенен до изгиба.
Числа красотам мира несть.
Ты жив — скажи на том спасибо.
И если чёрный-чёрный день
Оставит в сердце след ушиба,
Свет вспомни — лучше нежли тень.
За то, что жив — скажи спасибо.
СОЛНЕЧНОСТЬ
Солнечность. Она понятна. Вот же
Жёлтый диск, янтарные лучи.
Темнота, волной меня тревожа
Ночью катит. Надо? Получи…
Что не надо — мозг напитан болью,
Ею он пульсирует, горяч.
Со своей не справившися ролью,
Дома вдруг расплакался скрипач.
Солнечность бывает нитевидна,
Облака ли массой наползут?
Жить порою трудно, или стыдно,
Но всегда вообще — реальный труд.
Только как без солнечности можно?
Диск звенит, а богачу — гляди —
Золотой — в карман бы! и тревожно
От иных желаний.
А в груди
То же солнце — золотое сердце,
Золотым у всех бы быть должно.
Видеть в жизни соль! Не надо перца!
То, что не существенно — на дно…
* * *
Средь лесопарка вдруг ограда —
Кладбищенской она сродни.
Сколь зелень хороша для взгляда,
Столь против смерти наши дни,
Ведущие, конечно, к смерти.
А кладбища тут нет. Иди.
Зелёно-синий домик в центре,
Ограда, нечто впереди.
И всё ж ограду я такую
На кладбище видал сто раз.
Иль я затем и существую,
Чтоб смерть оборвала рассказ?
* * *
Из кулька черешню — что за сласть!
Море — как слепящая полоска.
Блики — золотые, будто страсть.
Пляж дан пёстро, выпукло и броско.
Влажные сереют топчаны.
-Валь, пойдём нарзанчику прикупим.
Сколь вода не ведает вины,
Столь морскую соль мы любим.
Любим
Золотистый перекат волны,
А её раскол дан вспышкой белой.
Пляж, в буру играют, те — сильны —
В волейбол, и мяч запрыгал беглый.
Жар плывёт; дрожит, играя, зной.
Пиво, снедь нехитрая, закуска,
Водка — Ну давайте по второй.
Глупо — но обыденно, по-русски.
-Вон гляди — русалка! — Не шути.
Бакены качаются на волнах.
Лодку не свернёт волна с пути.
Дети строят сумму иллюзорных
Замков — размывает их вода.
Краба тащит некто, и доволен.
Летняя текучая среда —
Будто нету моргов, страха, боен…
Александр Балтин