МЫ ЖИЛИ В ЕГИПТЕ
(стихотворение в прозе)
Сытое, яркое солнце трогает Нил нежными пальцами, и он вспыхивает, отходя от глубокого ночного сна — вспыхивает, богатый цветом, полновесный, зеленовато-синий, дающий пищу. Лабиринт чрезмерен, избыточен, и только бритоголовые жрецы знают его глубинные тайны, только их не охватывает страх при входе в этот предел…Страна мёртвых — мёртвых, но связанных с живыми незримой мощью вселенских нитей; искусство бальзамировщиков, древнее, как наши боги…Жёлтые кубы домов, и солнце, солнце — плещущее, яркое, детское, зрелое — вечное…
ВАВИЛОН
(стихотворение в прозе)
Вершина зиккурата как бы парит над городом — торговым, военным, огромным. Вход в него — гигантские врата, и изображения быков на стенах пятиноги; цветовые пятна играют бликами, и всегда — масса солнца — золотого, текущего, жирного.
(Зачем представлять несуществующие города? Не тем ли манит история, что нас там нет?)
Мощные параллелепипеды домов — жёлтые стены, квадраты окон; все мужчины чернобороды, кричит надрывно продавец воды; сохлая, цепкая лапка ростовщика, и над всеми нами — парящий, таинственный зиккурат…
1 2 3 4 5
Средний балл: 0 (голосов: 0)
Просмотров статьи: 12
У НАС, В КОНСТАНТИНОПОЛЕ
(стихотворение в прозе)
Лестницы его ослепительны, белизной ступеней играя, пугают иноземных купцов золотыми львами у оснований.
В Константинополе едва ли найдёшь смрадные, кривые переулки, но — только аккуратные, облюбованные различными мастерами. Долго вызревает эмаль. В иконописной мастерской чудно пахнет кипарисом и маслом, тонкая древесная стружка золотится на солнце. А базилики темны — снаружи и изнутри — ибо голомордый грех дышит жадно и жарко. Теологический диспут на базаре — обычное дело, птица в корзинах забыта и сыр не куплен, но вопрос — трепещущий живою раной — решён. Протопатрикий зевает, глядя в окно. Пышность окружает басилевса.
И надо всем — незримый, переливающийся духовными оттенками покров тайны.
Александр Балтин