1
На штырях практицизма растянутое человечество. Зачем делать что-то, что не приносит доход? Писать стихи, к примеру, не говоря уже — читать их? Хризантемы мечтаний оборваны лапами расчётов. Карьерная лестница, ведущая к сияющим вершинам материального процветания сбрасывает по сути в смрадные ямы пустоты. Практицизм готовит новые и новые уловки человеческому сознанью, чья плоскостная косность не ставит ему преград…
2
Зазвенели тугие звенья мартовской цепи…Сугробы, стянутые незримой силой, оседают, ржавеют, становятся ноздреватыми; разломы в них глядятся трещинами в земле, в самой коре её…Бликует окрестно вода. О подоконник целый день бьёт и цокает — можно ли посчитать сие музыкой?
Музыка марта.
Крепкое звено весны.
3
Ровной темнотой залило небо. Звёзд не видно. Утонули в густой нефти, сокрыли жизни свои в расстояниях, рядом с которыми гулол — ерунда. Формулы звёзд. Химия мистики.
Нефть ночная густа и метафизична, как и караваны наших маленьких дней…
4
Смотреть на волны, пробовать сосчитать их…Чем меньше в жизни узнал, тем пышнее мечты — расцветают оных созвездья…Лестница волн, идущая к горизонту; лестница в небо; Лествичника слова. Имел ли он мечты? Невозможно представить психологию святого.
Я строил в детстве замки из песка — вились они, тянулись вверх, крохотные.
Смотреть на волны, смотреть из окна электрички — жизнь, проносящаяся мимо…
5
Сравнить Христа с кем-либо из святых — всё равно, что Кёльнский собор сравнить с детскими песчаными замками на брегу морском.
Другие и холмика не воздвигли.
6
Из одного окна виден двор — провинциальный зелёный двор, смесь крапивы и лопухов, чёрная, вросшая в землю скамеечка, на которой дремлет Василий — рыжий, соседский кот. Из другого окна — булочная, чьи стёкла расписаны баранками и караваями, угол улицы и взмыв красной, высокой, старинной церкви. На углу — колонка; мятый мужичок набирает воду в ведро, и блестит оно, мокрое…Крашеные красным полы скрипят. Дом двухэтажен, невысок, крепок. Выйдя на лестничную площадку, сосед видит красную крышку гроба. Значит дед умер, думает он, надо зайти — спросить, не нужна ли помощь; спускаясь по лестнице, он минует двор, Василий не реагирует никак, идёт по пыльному переулку в булочную за хлебом — чтобы вернуться потом, поинтересоваться не нужна ли помощь соседям? И жить — жить дальше, пока и около его двери не появится красная узкая крышка в оборках…
Церковь, рвущаяся ввысь, мало влияет на жизнь внизу, на бесконечное её, разнообразно-однообразное движение…
7
Отсутствие в современном социуме интереса к поэзии свидетельствует и об интеллектуальном обнищании общества и об обнищании самой поэзии. Филологические игры с тенденцией к формальной переусложнённости не могут насытить душу. Дребезжанье дешёвого стёба едва ли сопоставимо с гармонией высоты. Позабыто как будто: поэзия — выражение чувств и мыслей посредством соответствующей формы — при отсутствии и того, и другого и форма оказывается растленной. Читателю, желающему соприкасаться душой с миром поэзии логично обратить взгляд назад, вскрывая ларцы классического наследия, но и этого не происходит: скучно. Скучно для большинства. Может быть, поэзия не нужна? Может быть, её достаточно в облаках, дождях, скверах, любви — и нелепо — по Оккаму — умножать сущности без надобности путём словесной игры?
Истина где-то между: сказывается усталость, истощённость поэтических недр интенсивностью веков поэзии; плюс к этому — суетливый, мелькающий характер жизни, исключающий сосредоточенность и углублённость, необходимые для чтения стихов.
Но — отсутствие поэзии в социуме приводит оный к сугубо потребительскому окрасу, но — зыбкие прослойки поэзии в глыбе любого общества отливают небесным огнём, столь необходимым людям, чтобы не забыть, что они люди, но — вновь и вновь дерзновенья и мечты людей облекаются в поэтическую форму; и живёт поэзия, живёт, и невозможно ответить — нужна она, или нет…
8
Денег не было, хотя он работал, работал…Он ходил на службу — нудную, надоевшую — ходил с юношеских лет: честный, работоспособный. Платили мало. Иногда ему удавалось напечатать стихи, но это не приносило ни денег, ни известности. Разменяв пятый десяток — так и видел звонкие, укатившиеся монетки — он задумался: что значит жизнь удалась? Не удалась? Для чего жил он,- тронутый плесенью одиночества, с мозгом, полыхающим порою письменами стихов? Для чего?
Может быть для одоления незримой лестницы, ведущей вверх? Но он не чувствовал подъёма. Может быть, для подключённости к мировому духу, частичкой которого ощущал себя порой? Но это были редкие мгновенья.
Мартовская оттепель била о подоконник, и он глядел в окно, курил, и не находил никаких ответов…
Александр Балтин