Принято считать, будто все беды еврейского народа происходят из-за убежденности его в богоизбранности. Вот, дескать, мы, русские – не такие. Нет, нет, ну что вы! Да, стать у нас, конечно, особенная, да, путь свой, да-да, Москва – Третий Рим, а в остальном мы – самые простые, где-то даже наивные люди, волею судьбы закинутые на эти бесконечные территории. По-моему, кроется в этой двойственности сознания причина, которая и по сей день мешает нашей стране развиваться в соответствии с нормальными цивилизационными законами.
Так уж исторически сложилось, что родина наша-матушка раскинула свои территории между западом и востоком, и, будучи по сути своей государством скорее восточной формации, после прорубленного Петром окошка в Европу вынуждена стала под нее ассимилировать, отчего и навалились на нее разного рода беды. Наши культура и литература стали формироваться в противовес западному образцу, дабы лишний раз подчеркнуть: мы – особенные. Более того, эта вот наша исключительность культивировалась в стране, независимо от режима: будь то при Василии Иоанновиче (так и вижу старца Филофея в унылой келье Елизарова монастыря, в экстатическом ударе пишущим письма великому князю о том, как «два Рима пали, а четвертому не бывать»), при Екатерине II, или при большевиках.
И тут случилась она – перестройка. Сорвался покров, и империалистический Запад предстал пред изумленной публикой во всем своем великолепии – дорогие виллы, роскошные автомобили, старейшие дома моды и гастрономические рестораны раскрыли свои двери перед богатой, хоть и диковатой русской клиентурой. Мы стали учиться жить красиво. Но красиво в нашем, особенном, понимании. Чтобы блестело, да побольше, чтобы широта души видна была, а вместе с ней и традиционный русский разгул и щедрость. Скупиться, быть скромнее – нет-нет, у русских это – mauvais tone. Отсюда – килограммы подзапретной черной икры, шампанское литрами, тюнинговые белокудрые нимфы да унитазы в каменьях. На улицах европейских городов редко где слышна аутентичная речь. Наши соотечественники оккупировали все, к чему применимо понятие «luxury». Ни капли иронии, все – очень серьезно. Кто знает, быть может современное боярство – это тоже эдакий винтаж, дань самым модным тенденциям?
Однако вот ведь какой парадокс – при всей помпезности вторжения русских на территории Старого света, большинство европейцев продолжает свято верить в сказки про дикость нашей натуры, бурых медведей и водку на морозе. Для многих из них Россия – это такая загадочная страна, где живут сталебетонные люди с душой детей, где зима почти круглогодична, а валенки и ушанка – это не традиционный наряд мужика, а единственный способ выжить. Я, конечно, говорю не про бизнес-элиту, нет, а про обычного, среднестатистического европейца из тех, с кем сталкивали меня самолеты-поезда-случайные знакомства. И от этого грустно. Ведь мы – давно не такие. Мы же меняемся. Мы становимся лучше, умнее, образованнее. Мы учимся быть достойными своей истории и культуры. Мы – великая страна Россия, как бы пошло это не звучало, да только пора уже измерять ее «общим аршином».
Яковлева Арина.