Пальто.
Красное лаковое пальто.
Оно привлекало внимание всех и каждого.
Ни один зрячий человек не мог спокойно пройти мимо.
Мимо этого наглого вызывающего пальто.
Девушка была сногсшибательна. Нет, ни симпатична, ни очаровательна. Это всё как-то мелко для ЕЕ определения. Она была сногсшибательна! Безумно красива.
В волосах блестели белые наращенные пряди, бусины и кристаллы Сваровски. Серьги, золотые кольца на пальцах, длинные акриловые ногти в дивных расписных узорах. Белозубая улыбка, шальной взгляд из-под челки. Два метра красоты в умопомрачительных ботфортах и лаковом пальто. Сумка, перчатки – в тон.
— Девушка Вы не с нашей планеты?
Паренек «метр с кепкой» с сигаретой в зубах осмелился задать вопрос, который волновал, казалось, всех, кто собрался на этом вокзале в ожидании рейсового автобуса.
— Венера.
— С Венеры? Это в нашей Галактике? – выпуская дым из ноздрей, продолжал приставать паренек.
— Венера, — тем же тоном повторила свой ответ.
Люди, наблюдавшие сценку, зашептались. То ли зовут Венера, то ли такой юмор.
Чушь! Инопланетян не существует!
А девушка на самом деле была как не местная, не из этого города, не из этой Вселенной. Как существо из другого мира, вырезанное с помощью фотошопа и помещенное в серую унылую среду земного существования.
Прохожие засматривались и завистливо покусывали губы. Красоту боялись.
Во все времена люди боятся страшных женщин. А страшно красивых вдвойне. Посмотреть – это да, а вот подойти, да еще и заговорить – нет. Никогда! Страх сильнее. Страх быть отвергнутым. «Прилюдное унижение достоинства» — написал бы классик.
Как же, ведь именно так поступают роковые красотки – презирают простых смертных.
И почему такой негативный образ прочно закрепился в сознании людей? Неужели этот типаж навевают голливудские картины и книжные эпопеи?
Ирочка была не такая… Слишком добрая. Улыбчивая. Счастливая.
ДА, сегодня ей хотелось быть своей полной противоположностью — интригующей прекрасной леди. Ей хотелось, чтобы ОН не сводил глаз, любовался, засыпал комплиментами и считал себя самым счастливым, от осознания того, что ТАКАЯ девушка рядом.
Валера.
Мужчина в полном расцвете сил. Слегка за сорок. Уверенный, смелый. Не боящийся новых знакомств и открытий. Именно таким откровением, чудным открытием стала для него Ирочка.
Ее пугала разница в возрасте. Шестнадцать лет.
«Шестнадцать лет» – думал он, выруливая на джипе по переулкам, — «Как это символично».
Шестнадцать лет назад он женился. Сыну в этом году шестнадцать. И в таком же совершеннолетнем возрасте он впервые влюбился. Нет, первую любовь звали не Ирой. Но она тоже была самой красивой и яркой девушкой, какую ему приходилось только видеть. Глянцевая красотка из журнала «Ровесник». Он влюбился в этого ангела и даже повесил ее постер на дверь своей комнаты. Здоровался и прощался, общался и даже перед сном посылал воздушные поцелуи любимому изображению. А Вы думаете, только наивные школьницы способны на такие сильные чувства и неразделенную любовь к экранному кумиру? Ничего подобного! Будущие мужчины тоже страдают. И запоминают первую любовь. Несут по жизни типаж первой девушки, как флаг, как эталон, как меру. А когда встречают не отдаленно похожее, а именно ТУ самую, влюбляются повторно. Но намного сильнее. Реальной взрослой любовью.
«Шестнадцать лет – слишком много. Я молода, а он почти старик…» – ощущение безысходности отношений и растущих чувств пугало.
«Боюсь влюбиться» – прошептала одними губами красотка в красном.
«Только не влюбляться!» – буквально в то же мгновение, но в другом конце города приказывал себе мужчина за рулем белого джипа, отгоняя навязчивый образ.
— Мое место номер восемь, — прочавкала старушенция, умащиваясь рядом с Ирочкой.
Шикарная девушка в лаковом пальто и вонючая бабуленция в грязном платке – сюжет для любого художника-авангардиста. А бабка была колоритная. Всем своим существом воплощая образ замшелой работницы-крестьянки. Знаете, есть такие бабушки городского типа? Аккуратный пучок седых волос, вышедшая из моды, но опрятная одежда. Вежливый тон и добрые глаза.
— До конечной едете? – с укором зыркнула бабка на соседку.
Ира задыхалась. От бабки несло самогоном и луком. Убийственная смесь.
— Чего молчишь? — стала злиться она, — брезгуешь? Тогда на машине ехай! Чего в автобус влезла?
«Еще слово и меня вырвет!» – пронеслось в голове.
Подхватив сумку, девушка спешно покинула зловонный автобус.
— Ишь какая! – зашипели в след пассажиры.
— Нарядилась как артистка, — фыркнула бабка.
— Прошмандовка, — хмыкнул дед.
Со слезами на глазах Ириша провожала злополучный рейс и несостоявшийся маршрут.
Так всегда… Всегда так бывает… А говорят, красивым везет…
Ее стошнило тут же, у перрона.
— Милая!
Распахнув дверцу белого могучего авто, на землю прыгнул Валерий.
Они познакомились совсем не случайно. Он это знал всегда. И тогда, когда подстраивал встречу. И сейчас, когда она почти Его Женщина.
— Девушка, будьте добры, запишите меня сегодня на маникюр, – говорил он в трубку фальшивым женским голосом. Прям как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию» вор Милославский спрашивал Шпака.
— Простите, запись на две недели вперед, — смеясь, отвечала Иришка.
Она была классным мастером. И знала это. К ней выстраивались в очередь первые леди города и воротилы бизнеса.
— Тогда запишите меня через две недели, но на весь день.
— Это как?
— А так. С утра и до позднего вечера.
— Я работаю до девятнадцати.
— Отлично! Значит, договорились?
— О чем? – смущалась девушка.
— Об ужине.
Так начался их роман.
Легкий. Несмелый. Свободный.
Иришка влюблялась в слова, голос, заботу, комплименты. Но боялась влюбиться в самого человека. Боялась боли. Боялась растворить и потерять себя…
Всего боялась.
— Я женат.
Валера признался в первый же вечер.
Не утомляя подробностями личной жизни, он коротко сообщил факт наличия другой женщины.
Было больно? Нет. Тогда — нет.
Стыдно? Нет. И сейчас — нет.
— Тебе надо в больницу!
Крепкие мужские руки сжимали поникшее безвольное девичье тело. Ирина закатывала глаза и стонала. Бледная кожа отливала зловещей синевой. Валера испугался не на шутку. Испугался второй раз в жизни. Первый раз он почувствовал приступ липкого противного страха около десяти лет назад, когда маленький сын тонул в море. Валера действовал стремительно и машинально. Ребенок лишь наглотался соленой морской воды. Но чувство страха за жизнь родного человека тогда впервые поселилось в сердце мужчины.
Сегодня оно возникло повторно. Не теряя времени, он стремглав помчался в приемный покой.
— Девушке плохо, — орал и слышал в ответ свое эхо, отраженное от плиточных больничных стен.
Прижимая к груди, нес он драгоценную ношу по пустынному коридору.
— Кто-нибудь! Эй!
Неприметная как моль, от стены отделилась женщина в застиранном халате.
— Чё шумите, мужчина? Пересменка сейчас. Обождать придется.
— Как ты меня нашел? – пересохшими губами прошептала Иришка.
— А? Как? Нашел? – мужчина ускорил шаг, — по внутреннему компасу.
Уверенной походкой, без стука, он вошел в кабинет дежурного врача.
— Сбежать хотела? – гладил большой рукой шелковые волосы любимой.
Ириша полулежала в кресле авто. Это только в фильмах показывают уютные больничные палаты, пациент под голубым одеялом и куча цветов на столе. В нашей действительности всё иначе. Жив? Будь здоров, шагай домой.
— Ваша девушка здорова, — констатировал врач.
— Домой? – Ириша запахивала пальто, как будто собиралась укрыться от внешнего мира в своем коконе.
Валера поймал обеспокоенный взгляд любимой. Слова доктора уверенности не добавляли.
— Что с ней?
— Завтра в поликлинике сдаст анализы, потом к терапевту, — мужчина в белом халате откровенно зевнул. – Хотя советую обратиться к гинекологу. Или купить тест и самой удостовериться.
Два разнополых создания застыли на месте. Окаменели.
— Э-э-э… — смог выдавить Валерий.
Ирочке и эти звуки сейчас были слишком сложны для произношения.
Доктор смерил мужчину заговорщицким взглядом с ног до головы. Девушку с бледным лицом одарил сочувствующей улыбкой. И скрылся в кабинете.
Двое продолжали стоять и смотреть на захлопнутую дверь.
— … и волшебный свой поцелуй подари, — подпевал счастливый мужчина Филиппу Киркорову.
— Валерка, прикрути приемник, — попросила Ириша.
Она еще пребывала в состоянии легкого шока и полной растерянности. В голове шумело, мысли разбегались. Злилась на саму себя. Да еще этот горе-певец никак не дает возможности сосредоточиться и подумать в тишине.
— Чему радуешься? – свирепо буркнула девушка в красном пальто.
— Начинается новая жизнь!!! Ура!
***