Новосибирский институт археологии и этнографии частенько отправляет свои экспедиции на раскопки на Алтае. В одну из таких экспедиций напросился пожилой состоятельный японец; это мероприятие большей частью финансировал именно он, однако заранее настоял на том, что будет в коллективе работать на равных с рядовыми сотрудниками партии. Японец этот весьма увлекающаяся и многосторонняя натура, но, как и все иностранцы, с трудом вникал в колорит русского менталитета. Он напрочь отказывался понимать, а может и принимать сакраментальное и, наверное, единственное цензурное слово, объясняющее, в зависимости от ситуации, состояние индивидуума и окружающего мира. Это слово «нормально». Он неоднократно пытался объяснить себе его смысл, беспрестанно пытаясь вникнуть в суть разговоров сотрудников, но ум, привыкший к четким алгоритмам, не воспринимал русский вербальный шаблон.
— Что значит «нормарно»?- Спрашивал он и корежил акцентом неведомое слово (в японском практически отсутствует буква «Л»), но всегда получал приблизительно одинаковый ответ:
— Ну, это значит, что все хорошо.
Японец пожимал на объяснение плечами и деликатно выдерживал паузу, чтобы вновь полюбопытствовать: «а зачем же тогда употреблять слово «нормально», если есть обычное слово «хорошо»? На это, конечно же, вразумительных объяснений, с точки зрения иностранца, не следовало.
В одну из поездок к месту раскопок японец примостился на заднем сиденье «уазика». Машиной управлял обыкновенный русский парень, поэтому машина очень скоро набрала скорость, что сразу же ощутил японец, который сейчас же оценил и российский автопром и алтайские кочки. Он безуспешно пытался закрепить свою пятую точку на сиденье и, будучи маленьким как все японцы и столь же легким, часто-часто проверял головой брезентовую крышу. Но серьезно он стал беспокоиться тогда, когда салон вездехода заволокло запахом гари.
2
— Что это?- Сбиваясь с дыхания от упражнений по удержанию своего тела на месте, побеспокоился он.
— Нормально все!- Обнажил белые здоровые зубы в улыбке водитель.
Японец промолчал, и весь оставшийся путь выдержал стоически; только сидевшая рядом художник Настя видела, как его мутит.
Когда машина доехала до назначенного места, японец, еще не пришедший в себя, но из всех сил пытавшийся держаться комильфо, ответил на вопрос Насти, как он себя чувствует:
— Нормарно.